“Интеллектуалы и общество” — Томас Соуэлл (Предисловие)
Перед вами широко переработанное и значительно расширенное издание книги «Интеллектуалы и общество», которое содержит не только четыре новые главы об интеллектуалах и расе, но также дополнения, пересмотры и реорганизации других глав. Новый материал включает в себя критику концепции справедливости Джона Ролза и пересмотр так называемой «теории просачивания благ», стоящей за «снижением налогов для богатых». Тем не менее, основные темы и структура этой книги сохраняются и подкрепляются новым материалом с определёнными выводами. Этот факт станет особенно очевидным в сильно пересмотренном последнем разделе, обобщающем основные темы книги.
В истории, наверное, ещё никогда не было эпохи, в которой интеллектуалы играли бы настолько огромную роль в обществе. Когда интеллектуалы полностью окружены теми, кто распространяет их идеи — будь то журналистами или учителями, клерками или законодателями, чиновниками или судьями — то их влияние на ход социальной эволюции можно назвать чрезвычайным или даже решающим. Такое влияние, естественно, зависело от множества обстоятельств, в том числе от того, как свободные интеллектуалы пропагандировали свои собственные идеи без того, чтобы быть инструментами государственной пропаганды, как это было в тоталитарных странах.
Нет особого смысла изучать идеи, которые были высказаны во времена СССР такими выдающимися писателями как Илья Эренбург, так как они напрямую разрешались и поддерживались советской диктатурой. В этом исследовании, в свою очередь, представлено изучение влияния интеллектуалов именно в современных демократических обществах, так как только в них у интеллектуала есть возможность делать это свободно.
По очень разным причинам, это исследование моделей влияния среди интеллектуалов будет уделять меньше внимания такому интеллектуальному гиганту, как Милтон Фридман, так как он во многих отношениях очень нетипичен для интеллектуалов своего времени. Это продемонстрировано как в его научной работе, которая принесла ему Нобелевскую премию, так и и в его работах в качестве популярного комментатора по актуальным проблемам. «Сбалансированная» общая интеллектуальная история нашего времени должна уделить профессору Фридману гораздо больше внимания, чем исследование, которое фокусируется на общих закономерностях, согласно которым он был выдающимся исключением. Александр Солженицын был еще одной вехой в интеллектуальной, моральной и политической истории своего времени, который был слишком нетипичен для современной интеллигенции, чтобы быть включенным в исследование общих моделей.
Поскольку это исследование общих закономерностей, оно не ограничивается современными интеллектуалами, но включает в себя закономерности, которые во многих случаях существовали в интеллигенции как минимум два столетия. Исследование также не пытается объяснить логику мышления каждого отдельного интеллектуала. Это не просто серия критических замечаний в сторону отдельных интеллектуалов или определенных проблем, хотя нельзя анализировать образ мышления, не исследуя конкретные примеры этого мышления.
В этом контексте, например, цель обсуждения иракских войн или войны во Вьетнаме состоит не в том, чтобы определить мудрость или не мудрость участия американцев в этих войнах, а в том, чтобы понять роль интеллектуалов в отношении этих войн. Точно так же цель обсуждения «Колоколообразной кривой» состоит не в том, чтобы определить достоинства или недостатки самой «Колоколообразной кривой» (о чём я писал в другой работе), а чтобы показать последствия утверждений интеллектуалов относительно этой книги, ни один из авторов которых не был достаточно типичен для моделей мышления, найденных среди интеллектуалов в целом. Поэтому сама книга и не может быть целью исследования.
Об интеллектуалах было написано множество книг, где в некоторых из них подробно рассматривают конкретных выдающихся деятелей. Особенно показательным примером является книга «Интеллектуалы» Пола Джонсона. Другие же книги об интеллектуалах ищут общие закономерности. «Идеология и идеологи» Льюиса С. Фейера является примером очень вдумчивого и проницательного подхода к работе. «Публичные интеллектуалы» Ричарда А. Познера посвящены тем интеллектуалам, которые непосредственно обращаются к общественности, в то время как в нашем исследовании основное внимание уделяется интеллектуалам, которые формируют или оказывают влияние на общественные взгляды и убеждения, независимо от того, широко ли они читаются населением в целом. Как говорил Йозеф Шумпетер: «Есть много кейнсианцев и марксистов, которые никогда не читали ни слова у Кейнса или Маркса». Они восприняли свои идеи из вторых или третьих рук, то есть от интеллигенции. Многие школьные учителя, возможно, ничего не читали из Джона Дьюи, и всё же весь подход учителей к образованию может отражать видение и программу, сформулированную Дьюи столетие назад и пронизывающую школьные учреждения сегодня.
Среди многих высказываний тех, кто изучал интеллектуалов, особенно поразил комментарий профессора Марка Лиллы из Колумбийского университета. В своей книге «Безрассудный разум» он заявил:
Выдающиеся профессора, талантливые поэты и влиятельные журналисты использовали свои таланты, чтобы убедить всех, что современные тираны были освободителями и что их бессовестные преступления были благородными, если смотреть на них с должной точки зрения. Любой, кто возьмет на себя задачу написать правдивую интеллектуальную историю Европы двадцатого века, нуждается в крепких нервах, однако ему нужно будет что-то ещё. Ему нужно будет преодолеть свое отвращение настолько, чтобы можно было обдумать корни этого странного и загадочного явления.
Книга «Интеллектуалы и общество» не является интеллектуальной историей Европы двадцатого века (это будет задачей для кого-нибудь более молодого), но она в действительности пытается разгадать некоторые удивительные явления в мире интеллектуалов, поскольку этот мир влияет на общество в большой степени. Вместо того, чтобы просто обобщать из работ или поведения отдельных интеллектуалов, эта книга проанализирует как видение, так и стимулы с ограничениями, лежащими в основе общих закономерностей среди представителей интеллигенции прошлого и настоящего. Также здесь будет проанализировано то, что именно они говорили и влияние этих слов на общества, где это было сказано.
Мы уже много знаем о биографиях или идеологиях отдельных выдающихся интеллектуалов, однако систематический анализ природы и роли интеллектуалов как группы в обществе встречается гораздо реже. Эта книга стремится развить такой анализ и исследовать последствия избранного интеллигенцией направления, по которому идет наше общество и Западная цивилизация в целом.
И хотя эта книга об интеллектуалах, она не написана для интеллектуалов. Её цель состоит в том, чтобы достичь понимания важного социального явления и поделиться этим пониманием с теми, кто хочет делиться и дальше, независимо от того, какой ими был избран жизненный путь. Те интеллектуалы, которые постоянно ищут в книгах очередной повод обиды или негодования, будут предоставлены сами себе. Данная же работа написана для тех читателей, которые хотят поучаствовать со мной в поисках понимания определенного сегмента населения, чья деятельность имела и может иметь важные последствия для наций и цивилизаций.
Некоторые исследования интеллектуальной истории, и особенно исследования идеологических различий, стремятся объяснить противоречивые общественные взгляды, различая «ценностные предпосылки» среди сторонников различных проблем. «Интеллектуалы и общество», в свою очередь, пытается объяснить идеологические разногласия путем различия базовых предположений о жизненных фактах, природы людей, а также о характере и распространении знаний. Идеологические различия, основанные на предпосылках с разной ценностью, в конечном итоге предполагают разные вкусы, о которых, как говорят, не спорят. Однако различия, основанные на представлениях о фактах, причинно-следственной связи, человеческой природе, характере и распределении знаний, в конечном итоге представляют собой вопросы о различных представлениях о реальном мире, что приводит к гипотезам, которые можно проверить эмпирически.
Убеждения о фактах и причинно-следственных связях могут измениться (иногда внезапно) вслед за новыми эмпирическими данными или новым анализом. Долгая история крупных и радикальных изменений в идеологических позициях отдельных людей (иногда довольно резких конверсий, как в «Пути в Дамаск») намного более соответствует открытию, что факты о мире очень сильно отличаются от тех, которые были выявлены первоначально. Иногда это происходит в результате какого-то драматического события, такого как Французская революция или нацистско-советский пакт, а иногда в результате более постепенного или более личного развития событий, несовместимого с ожиданиями, основанными на существующем идеологическом видении.
Показательной и трогательной записью таких личных изменений стала книга под названием «Бог, который потерпел неудачу» (название этой книги было осознанно позаимствовано Хансом Хоппе прим. пер.), которая была написана в 1949-м году. В нем рассказывалось о различных интеллектуалах, которые повернулись спиной к коммунизму. В свете своего опыта они уловили суть этого метода, который на протяжении многих веков применялся гораздо шире ко многим представлениям о мире, как светским, так и религиозным. Этот способ познания отвергался ими быстрее, чем может отвергаться метод, принципиально ценящийся индивидом. Например, те, кто рассматривал марксизм как способ улучшить положение бедных, могли рассматривать другие пути к этой цели как более перспективные, не меняя цели вообще или ценностных предпосылок этой цели. В наших целях попытаться понять общие закономерности убеждений и тактик среди интеллектуалов, обоснованность их предположений и последствия их выводов. Мы также сможем проследить последствия преобладающих взглядов среди интеллектуалов на общество в целом, и зачастую это будет сделано с тревогой.
